Когда призвали в армию, нас отправили, сказали, что во Владивосток. Доехали до него, нас расквартировали там. Сказали, сейчас придет корабль, вас посадят и повезут к месту службы. Мы там работали месяц – строили дорогу. Тяжкий труд: лопаты, ломы и так далее. Понятно, как дорогу строят. Потом пришел корабль «Ола». Громадный – громадный корабль, океанский корабль. Нас погрузили, прямо спустили по веревочной лестница вниз в трюм, это метров 15-20, громадный был корабль. И повезли, куда мы не знали. А потом сказали, приехали. Остров Сахалин. И тут наша служба была. Километров 10-12 от города Александровск-Сахалинский, нас расквартировали сначала в палатки, а потом в казармы.
Меня определили в связь. Я строил и монтировал телефонно-телеграфную станцию. Работал на телеграфе и морзянке, обслуживал коммутатор.
Служба была хорошая, но тяжелая.
Самое тяжелое – это не спать сутками, особенно, когда началась война. А потом и там начались военные действия по освобождению южной части острова. Было тяжело, конечно, но не плакались, что делать?!
Я узнал о начале войны с Германией, когда уже служил в армии, в городе Александровск. Потом нас передислоцировали еще южнее, в село Дербинское. Вот там я и встретил дорогих самураев. Какой же это год?! Забыл…
Я был начальником телефонно-телеграфной станции, полевая станция. В мирное время она была гражданская, я ее монтировал, она обслуживала наш полк и близлежащие соединения. Сам сидел за коммутатором, переключал штекеры, днем и ночью, круглосуточно. Была группа связистов, которая дежурила по расписанию. Два человека: один спит, один работает. Потом смена приходит, он его будит, садится за коммутатор, работает, а другой отдыхает.
Все вспоминается, - смеется Михаил Абрамович.
Начало военных действий.
Служба шла как обычная солдатская служба, драили полы, шоркали кирпичом, чтоб блестел желтым, ранний подъем, зарядка, независимо от погоды, снег, град. Здоровые были, сейчас уже не то. Питание было отличное. В первый год давали даже 50 г чистого спирта, я отдавал товарищам. По очереди: сегодня одному, завтра другому. Так и не привык к алкоголю, какое-то у меня отвращение. Не курю, а тогда давали по 20 пачек на месяц, я тоже отдавал товарищам, они меня любили поэтому, наверное, - усмехался он.
Разные у нас были случаи, - отвечает Михаил Абрамович на вопрос о том, что вспоминается сейчас больше всего. - Я был связистом, противник наступал очень грозно, большими силами. И наши наступали очень активно, до того до наступали, что заставили противника отступить, а связи с ними не было. Пришлось под огнем тянуть линию связи. Катушка за плечами, конец оставляешь, они подключают к телефонному аппарату, а ты бежишь, под огнем, невзирая ни на что, чтобы нашим передовым частям дать связь. Или подмога нужна, или если боеприпасы нужны, сообщить надо. Радиосвязи еще не было тогда у нас как таковой. Вот так вот.
- А медаль «За отвагу» помните, как получили?
- Медаль за отвагу как получил? Меня вызвали в райвоенкомат Екатеринбурга, зачитали приказ и вручили.
За какие действия я помню, конечно. Противник наступал с очень большими силами. Меня отправили с телефонным аппаратом за плечами вместе с разведчиками. И вот, когда начали вести интенсивный огонь вести, я передавал все эти данные нашему командованию. Они открывали артиллерийский огонь, через нас прямо стреляли. Мы идем вперед за противником, отгоняя его. А через нас снаряды летят. Картина не очень приятная, но, слава Богу, никого из нас не задело снарядами. А противник был отогнан до Татарского пролива. И сброшен прямо в море. На других направлениях тоже, видимо, интенсивно боролись, потому что 9 сентября отмечали День Победы над японскими милитаристами, как их стали называть. Вообще то грозные вояки, очень сильные вояки. Как бы не было, а победа была за нами.
- Михаил Абрамович, а как вы узнали о Победе над Германией?
- О победе над Германией узнали по радио. Я работал на радиостанции, и вдруг сообщение от Москвы. Я бросил радиостанцию, побежал к нашему командиру, подполковнику Тимергалиеву, и говорю, вот так, так и так. - А это точно? - Ну что вы, - а у меня слезы на глазах. Тут собрали митинг, все части выстроили и объявили, наступил долгожданный мир! Вот так мы узнали. А потом уже по радио начали передавать. До того голова была затуманена радостью, что не помню ничего, целовали друг друга, обнимали.
Демобилизовался только в 1949 году. Потому что не было замены, некого было посылать нам на замену. Так и работал на радио и телефонной станции. У меня была группа мальчиков, мы менялись. Соединять нужно было штекерами. Работа трудная, обучать было некогда и некого.
После демобилизации сразу пошел учиться в Саратовское педагогическое училище заочно, закончил работал преподавателем в 104 школе железнодорожного района на ул. Свердлова. Затем закончил пединститут заочно. Проработал там до пенсии учителем физического воспитания и военного дела. Поэтому сейчас бодро себя чувствую.
Знаете, не хочется даже вспоминать эти годы.
Очень страшно было.
Самым страшным был бой, конечно, кругом трупы, идешь по трупам, по чужим и по своим, не успевали их убирать.
Я был ранен в ногу и все равно шел в бой, санитар перевязал, и я пошел: «Заживет до понедельника». Ранение было не сквозное, потом делали операции. Я об это не вспоминаю даже, было и прошло.
И я удивлялась уважению к нам всем, ко мне лично и такту этого человека, который несмотря на боль воспоминаний, все же согласился со мной встретиться, искренне веря, что все это нужно знать новым поколениям. Но дальше спрашивать я не смогла, зная, как тяжело ему было отвечать на вопросы и как часто он менял тему.
Службу Михаил Абрамович Гудкин закончил в звании старшины. Имеет медаль «За победу над Японией», медаль Жукова, медаль «За отвагу», «За боевые заслуги», юбилейные медали и, конечно, орден Отечественной войны. В его маленькой комнате стоял настоящий звон славы, когда он надевал тяжелый от медалей китель. Сейчас он находится на законной пенсии.
#живыелегенды #ветераны #память #ВОВ #нашигерои #нашилегенды #социальныйпроект #екатеринбург
